Литературные известия
Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»
Подписаться  

Главная

Издатель

Редакционный совет

Общественный совет

Редакция

О газете

О нас пишут

Свежий номер

Гвозди номера

Архив номеров

Новости

Видео

Реклама

Авторы

Лауреаты

Книжная серия

Обсуждаем книгу

Распространение

Подписка

Реклама в газете «Литературные известия»

Магазин


       

Контактная информация:
Тел. 8 (495) 978 62 75
Сайт: www.litiz.ru
Главный редактор:
Е. В. Степанов




Гвозди номера № 01 (105), 2014 г.



Андрей Баранов
"Невыразимое"

 

М.: "Вест-Консалтинг", 2013

Купюры времени, которые использует Андрей Баранов, приводят к ускоренной съемке жизни. Один и тот же человек приходит домой — юным, молодым, зрелым и стариком. Конечно, в этом есть своего рода провокация — неужели больше в его жизни ничего интересного не происходило? Человек несколько раз входит в одну и ту же речку, возвращается на круги своя. И такое видение, промежуточно-прерывистое, озадачивает и пугает героя. "А был ли мальчик?" — звучит в ушах незаданный вопрос. Но все блудные дети возвращаются в свой дом, даже если родителей в нем уже нет. Однако можно смонтировать фильм о жизни героя и по-другому, и это, возможно, добавит смысла самой жизни.
В отличие от Герберта Уэллса и Андрея Макаревича, придумавших машину времени, Андрей Баранов придумал "телевизор времени". Он работает подобно эльфийским зеркалам Толкиена: дает картинки своего прошлого и будущего. И уже непонятно, где дед, а где внук. Подозреваю, в алгоритме Андрея Баранова это одно и то же лицо. Мы видим, что поэт находит чудесное в обыденных предметах нашего быта. Это своего рода "поэзия постромантизма", и, конечно, девушки, мечтающие о принцах на белом коне и молочных реках с кисельными берегами, читать такие стихи не станут. Однако надсонов и асадовых, обслуживающих интересы партии "возвышающего обмана" — пруд пруди, а Андрей Баранов — со своей "непопулярной" философией одинок.
В своей бескомпромиссной и безапелляционной вселенной Андрей Баранов, тем не менее, оставляет место некоему потерянному раю — детству. Потерянным раем поэта правит мальчишка-бог, юный двойник героя. Я думаю, что Андрею Баранову удалось отразить в своих стихотворениях как гармонический, так и дисгармонический миры.



Мои друзья

Мои друзья, от берега отчалив,
плывут по небу в полной тишине.
Их скорбный путь торжественно-печален,
мои друзья не помнят обо мне.
А я их помню, долго буду помнить,
пока однажды, сбросив жизни кладь,
не убегу из пыльных, душных комнат
их, высоко летящих, догонять.

Я думаю, что поэтический мир Андрея Баранова напрямую зависит от того, надел ли он волшебные изумрудные очки Гудвина, или же забыл их надеть. В зависимости от этого, стиль поэта разрывается между романтизмом и пост-романтизмом. Волшебные очки помогают герою произведений Баранова избавиться от всепоглощающего страха глобальной энтропии, бессмысленности всех жизненных усилий. Поэтому достигнутая при "волшебных очках" внутренняя гармония часто сменяется у поэта дисгармонией. При этом "дисгармонические" стихи, с точки зрения философии, бывают намного интереснее, поскольку в них присутствует ничем не прикрытая правда.



Не кормите меня…

Не кормите меня в день рождения сладкими тортами,
не поите вином, ведь известно мне наверняка,
что мы все из живых постепенно становимся мертвыми,
и уходит душа из застывшего известняка.

Отмирают пластом и ложатся на дно аммониты,
остывает вулкан, превращается в камень коралл.
Эту страшную вещь — энтропию — поди обмани ты!
Я б тому молодцу много слов бы хороших сказал.

Нет, порядок вещей никому никогда не нарушить.
Так откуда, скажи, из какой ослепительной мглы
все идут и идут караванами новые души
и проходят сквозь мир, как верблюды сквозь ушко иглы?

Исход — неизбежен. Но загадкой для поэта остается приход — откуда и зачем являются в мир все новые и новые души? Природа беспрестанно воспроизводит саму себя и, как почетный стахановец, не знает устали в деле регенерации.



Гори, гори, моя звезда!

Горит над городом звезда,
подмигивая мне.
Она одна, совсем одна
в холодной вышине.
Она светила надо мной,
когда, еще щенок,
я рвался с мельницами в бой,
но победить не смог.
Она нашептывала сон
о славе и любви,
и я сияньем поражен
лучи ее ловил.
С тех пор прошло немало лет,
унылых долгих лет.
Я понял: звезд на небе нет,
и неба тоже нет.
Есть только бесконечно нуд-
ный серый-серый день,
где кровь высасывает труд,
а душу душит лень,
где мы усталые бредем,
не думая о ней,
где по ночам светло, как днем,
от городских огней.
В какой-то день, какой-то год
пришла в мой дом беда.
Я поднял голову — и вот
горит моя звезда!
Она ждала меня как вер-
ный друг десятки лет.
И вот теперь из дальних сфер
мне шлет волшебный свет.
И я не верю, что она —
всего лишь шар огня.
Она ведь смотрит на меня.
Так смотрит на меня!

Мы видим, что оптимизм и пессимизм, как часовые, в зависимости от состояния души, сменяют друг друга в сердце поэта. Это и настроенческие изменения, и временные, составляющие синусоиду жизни. Чем дольше живешь, тем явственней победа пессимизма, а оптимистические нотки становятся нечастым вкраплением в этот строгий и бескомпромиссный мир. Зачем лгать самому себе? Поэт предпочел "низкие истины" "нас возвышающему обману". И это, без сомнения, был героический выбор.



Рыба-душа

Перелеты гусиных стай,
запах яблок, да свист метели —
я люблю этот дикий край,
мне дарованный с колыбели.
За подарок плачу с лихвой
самой полной стократной мерой:
непутевой своей судьбой,
схороненной под сердцем верой.
Я в политику не стремлюсь —
не люблю, когда врут друг другу.
Белокрылая птица-грусть
надо мною парит повсюду.
Я однажды уйду — и все!
Не ищите в листках поминных!
Позолоченным карасем
поплыву в небесах былинных.
И однажды опять, как встарь,
мою теплую рыбу-душу,
кинув невод, старик-рыбарь
из глубин извлечет на сушу.

Но поэзия в стихах Андрея Баранова "побеждает" философию! Сколько величия в описании ухода человека на небо! И — помните удивление поэта от миллионов приходящих в этот мир? Я думаю, в глубине души Андрей Баранов верит в реинкарнацию, когда "старик-рыбарь из глубин извлечет на сушу" душу поэта. Интересно, что в чисто индуистской философии вторым пластом идет христианская поэзия "ловцов душ человеческих".



Если еще живем

Только не делайте вида, что вас это не касается.
Вы же прекрасно знаете — это касается вас.
Это кошачьей лапой к вам по ночам прикасается,
смотрит вороньим оком в ваш приоткрытый глаз.
Можете отмахнуться и отвернуться к стенке,
можете пить запоем или курить гашиш —
это сидит на кухне и, обхватив коленки,
смотрит невидящим взглядом прямо в ночную тишь.
Это — височной болью, это — мерцанием в сердце,
это — звонком из детства, теплым грибным дождем,
это — все время с нами, и никуда не деться,
если еще живем.

Страх затаился везде. И в борьбе с ним есть только одно верное средство — вера. "Sola fide!", как говаривал один великий немец. — Sola fide!
Книгу Андрея Баранова "Невыразимое" проиллюстрировала небезызвестная в поэтических кругах художница Елена Краснощекова. Символистическая загадочность обложки была продолжена графическими иллюстрациями к отдельным стихотворениям поэта. Безусловно, Елена Краснощекова выбрала наиболее родственные по душевному состоянию стихи. "Что мне понравилось в творчестве Андрея,  — говорит Елена Краснощекова,  — когда я читаю его поэзию, в голове то и дело возникают картинки. Это стихи человека, которому не чуждо восприятие художника, в узком, прикладном значении этого слова. Мне было интересно соприкасаться с его космосом".

Александр КАРПЕНКО



 
 




Яндекс.Метрика
      © Вест-Консалтинг 2008-2022 г.