Литературные известия
Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»
Подписаться  

Главная

Издатель

Редакционный совет

Общественный совет

Редакция

О газете

О нас пишут

Свежий номер

Гвозди номера

Архив номеров

Новости

Видео

Реклама

Авторы

Лауреаты

Книжная серия

Обсуждаем книгу

Распространение

Подписка

Реклама в газете «Литературные известия»

Магазин


       

Контактная информация:
Тел. 8 (495) 978 62 75
Сайт: www.litiz.ru
Главный редактор:
Е. В. Степанов




Гвозди номера № 11 (91), 2012 г.



Евгений Степанов
«Портрет»


М.: «Вест-Консалтинг», 2011

 

Я заметила Евгения Степанова на литературно-поэтическом фестивале «Славянские традиции». Заметила, может быть, из-за его желания быть незаметным. Хотя сложно быть незаметным при его росте, небритости, и, как оказалось, знаменитости (его представляли как известного издателя). Но ему это почти удавалось. Он держался несколько отстраненно, мало говорил, а когда просили, как поэта, что-то прочитать, читал что-нибудь из двух-четырех строк. И это звучало как: «Спасибо. Не стоит уделять так много внимания моей скромной персоне. Я лучше послушаю». Но то, что он читал, не заметить тоже было сложно:

 

Не замечать подонка.
А бить так в дышло.
А говорить не громко.
Но слышно. (Знаки препинания здесь мои. — Н. Г.)

 

Пожалуй, прочту сыну, чтобы понимал. Прочту дочке, чтобы знала.
Мне всегда были интересны люди незаметные, немногословные. К ним хочется присмотреться, понять. Часто удается разглядеть что-то достойное внимания. Я присмотрелась к Степанову и попросила у него книгу. Он мне ее подарил. Я прочла. Потом прочла еще раз. Хочу сказать. Евгений Степанов — поэт. Наверное, еще и издатель, и переводчик. Но это потом.
Книга называется «Портрет». Чей портрет? Наверное, автора, Евгения Степанова. И каждого из нас, читателей, потому что когда человек пишет о себе, оказывается, что это близко и понятно многим. Мы похожи. И часто мысли, чувства наши перекликаются.
Поэтому книга

 

о любви и нелюбви
жалящей жестоко
о друзьях что полегли
в землю раньше срока

о далеком далеке
реках-океанах
о районном городке
и заморских странах

 

Кому-то мешает отсутствие знаков препинания. Мне не мешает. Я могу, если необходимо, расставить их сама. И рассматриваю это как некий процесс сотворчества. Другого места для знака препинания все равно нет. Зато у меня есть возможность поставить знак, который я захочу. Интересная игра:

писать последняя попытка победить. — Додумываю:

 

Писать — последняя попытка победить.
Писать! Последняя попытка. Победить…
Писать? — и так далее.

 

Это не важно, есть знаки препинания или нет. В каких-то произведениях они присутствуют. Пожалуйста:

 

Террористы, смутьяны
И другое дерьмо.
Нет, до Звенты-Свентаны
Нам еще далеко.

Никакой безмятежности,
И в сумятице дней
Хоть бы капельку нежности
От ближайших людей

 

— пишет поэт в ответ на строчки Г. Иванова «Мне хочется немного нежности от ненавидящих меня».
Наверное, для него не главное присутствие знаков. Для меня — тоже. Главное, что в книге есть раздумья, ощущения, эмоции. В книге присутствует автор. Он разный. То утонченно-интеллигентный, то хамоватый. То мудрый, благоразумный, проницательный, то простоватый, даже глуповатый. То страдающий, измученный, то абсолютно счастливый. Ироничный. Печальный. Усталый. Он как будто что-то ищет. Или кого-то? (Может быть, как Диоген, Человека?) И почему-то он одинок. Темы — вечные, те же, что и у всех поэтов на протяжении веков. Жизнь, Любовь, Дружба, Счастье, Предназначение Человека, Поэта… Степанов может сказать об этом что-то свое. Ему есть что сказать.
Я слышала, как его упрекали в том, что он печатает в своих журналах все, что попало, без разбора. Там встречаются и высокохудожественные произведения, и произведения графоманов. Сам он говорит, что начал издавать журналы, потому что его нигде не хотели печатать. Шутит, конечно. Но в каждой шутке — лишь доля шутки. Чувствуется, что стихи, которые вошли в книгу, прошли жесткий отбор. И все равно встречаются такие, которые не стоило бы помещать в книгу. Но может быть, это такая позиция автора: «Любите меня такого, каков я есть. А я вот такой!» А я готова чего-то не заметить. Зато как здорово прочитать, например, это:

 

Не льстился на елей — любой.
Не верил ничьему злословью.
Я был распят — самим собой.
Своим грехом. Своей любовью.
Своею песенкой смешной.
Своим нездешним пульсом адским.
Своей славянскою душой.
Своим прищуром азиатским.

 

Или «про это»:

 

Печка краснеет. Красково.
Ветер гуляет в трубе.
Снова и снова, и снова
Я растворяюсь в тебе.

Пьяно и нежно, и грубо,
Снова, и снова, и вновь.
Любонька, Любочка, Люба.
Гибель моя. Любовь.

 

А вот почти по Пушкину, «как дай Вам Бог любимой быть другим»:

 

Отпускаю тебя на свободу.
Там, наверное, будет трудней.
Одевайся тепло в непогоду,
Не кури, ради Бога, не пей.

Отпускаю тебя на свободу,
От души говорю: «Исполать!»
Не бесись бесенятам в угоду,
А людей постарайся прощать.
Это надо тебе. Это надо
Уяснить как последний наказ.
Нет, похоже, ни рая, ни ада.
Если есть — исключительно в нас.

<...>

Будет тягостно — не возмущайся.
Ты теперь — капитан кораблю.
Будет просто невмочь — возвращайся.
Я тебя, как и прежде, люблю.

 

А здесь — неужели он хотел сказать, что понимает, чего хочет женщина?

 

очеса бы сияли лучисто
речь пускай как угодно язвит
ты же понял природой лингвиста
замечательный женский язык.

 

И вспоминается Ремарк: «Женщина не должна говорить мужчине, что любит его. Об этом пусть говорят ее сияющие, счастливые глаза. Они красноречивее всяких слов».
А вот подведение итогов. Тридцатилетний автор пишет:

 

Наступает такой период,
Когда начинаешь себя уважать
Не за то, что переспал с женщиной,
А за то, что не переспал с ней.
Наступает такой период,
Когда начинаешь уважать себя
Не за то, что заработал деньги,
А за то, что раздал их.
Наступает такой период,
Когда действительно любишь ближнего своего,
Как самого себя.
И потому нигде не остаешься одиноким.
Но только не стоит торопить время.
Festina lente.
До такого периода
Нужно дойти самому.

 

А почти в сорок — о смысле жизни:

 

дружить по телефону
любить по мылу
и в общем потихоньку
сходить в могилу

 

А где-то между этими временными рамками, в тридцать пять, — вот оно, ГЛАВНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ АВТОРА:

 

простите
простите
простите
простите
простите
простите
простите
простите
простите
простите

 

Надо же, как просто. А что еще сказать? Как лучше сказать? Простите… Конечно, автор, у которого такое количество образований, мог найти красивые, вычурные слова. Мог, наверное, но не захотел. Это его «плюс» — отсутствие вычурности и умышленной красивости. Он захотел, чтобы все было предельно просто, все понятно.
Привычка указывать не только дату написания стихотворения, но и место дает возможность пофантазировать по поводу биографии. Он писал стихи в Париже, Нью-Йорке, Киеве, Чебоксарах, Вешняках, на Тверской, на Есенинском бульваре…
В книге собраны стихи разных лет. Видимо, это некий творческий итог к сорокадвухлетию. Скоро будет новый юбилей. Значит, надо ждать новой книги, подведения новых итогов? Жду с нетерпением. Потому что приятно совпадать с незнакомым тебе человеком в восприятии мира, событий, явлений. И понимаю, Евгений Степанов не одинок. И я не одинока. И мы все, прочитавшие эту книгу…

 

Наталия ГУРОВА



 
 




Яндекс.Метрика
      © Вест-Консалтинг 2008-2022 г.