Литературные известия
Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»
Подписаться  

Главная

Издатель

Редакционный совет

Общественный совет

Редакция

О газете

О нас пишут

Свежий номер

Гвозди номера

Архив номеров

Новости

Видео

Реклама

Авторы

Лауреаты

Книжная серия

Обсуждаем книгу

Распространение

Подписка

Реклама в газете «Литературные известия»

Магазин


       

Контактная информация:
Тел. 8 (495) 978 62 75
Сайт: www.litiz.ru
Главный редактор:
Е. В. Степанов




Гвозди номера № 08 (88), 2012 г.



Глеб Сахаров
"И море, и Гомер..."


М.: "Вест-Консалтинг", 2011

 
Ироническая проза — достаточно редкий жанр, требующий не только своеобразного склада ума, а еще и утонченного восприятия жизни. Иначе получится ли незаметно, но, вместе с тем, узнаваемо пошутить о самых серьезных вещах. Например, о взаимоотношениях мужчины и женщины — о любви.
Глеб Сахаров в своем новом "всемирно-историческом" романе "И море, и Гомер…" вплотную подходит к этому феномену чувства, приоткрывает дверцу в непознанный (или теперь — познанный?) мир мужчин и женщин. Но обращается, меж тем, к мужчине. В самом деле, не к женщине же! Адам ведь появился первым, а женщина — так, придаток.
Стоп. Глеб Сахаров поправляет рецензента, резонно замечая, что-де Адам, мол, и Ева — создания мифологические, наукой не доказанные. Доказывая скептикам, что роман "И море, и Гомер…" — не просто фантазия автора, а чуть ли не научный трактат, Г.Сахаров суживает "круг мужчин и женщин" (прощайте, Адам и Ева!) до интервала в 2 миллиона лет. Повествование начинается с момента появления древних ископаемых людей.
А почему роман "всемирный", автор дает ответ в предисловии: "Потому что все мы, любящие и любимые,— участники единого всемирного союза и братства любви, вечного романа мужчины и женщины, начавшегося с момента появления человека, а вместе с ним любви на Земле. Романа на всю жизнь, вернее — все жизни ваших предков и потомков, до и после вас, ведь любовь бессмертна".
Вот и получается, что и читатель становится невольным участником (соучастником?) романа. Причем "роман" здесь — не только форма подачи материала, а — форма чувства, отношения. Между героями опубликованных в книге повести "Волосы с ореховым отливом" и самого "И моря, и Гомера…" рождаются отношения. Своеобразный роман. Где более глубокий, где менее…— это тоже формы отношений между мужчиной и женщиной, и чтобы досконально их изучить, нужно обратить внимание на все виды отношений — от небольшого взаимоприятного флирта до измен, ревности, а, в конце концов,— вечной любви. Катарсис своего рода — очищение путем страдания.
Начинается книга, впрочем, со вполне литературного (не "научного") произведения, повести "Волосы с ореховым отливом", в которой мужчина средних лет — 42 года — знакомится с девушкой-птичкой Верочкой.
Заглянув на торжество к институтскому товарищу, Борис Андреевич удовлетворенно отмечает, что за праздничным столом дефицит особей мужеского полу, а потому — раздолье! Но его грезы разбивает собственный товарищ, который вместо правильной ориентировки ответственно заявляет: "В присутствии Верочки ни о каких других вариантах не может быть и речи". И добавляет: "Райская птичка".
Но иллюзии рухнули лишь для того, чтобы воспрянуть вновь (если брать "птичью" аналогию — словно феникс). Неприметная девушка ("ниже среднего" — так охарактеризовал ее Борис Андреевич) оказалась не просто способной поддержать беседу. Буквально из ничего рождается легкий флирт, беседа набирает обороты, а потому неудивительно, что после "обязательных танцев" герои удаляются вдвоем.
С легкой — общечеловеческой — грустью о не случившемся большом чувстве переходим к основному блюду (с "серьезной волны" на чуть менее серьезную — словно после прелюдии): всемирно-историческому роману "И море, и Гомер…".
Автор признается, что заглавие позаимствовано у Осипа Эмильевича, и замечает, попутно делая комплимент читателю, что тот-де прочел "список кораблей" целиком, а не до середины, как О.М. (Отметим между строк, что тут разница в гениальности — кому-то, может, и трети списка будет достаточно, а кому — и повторение-мать-учения не поможет.)
Как уже было сказано, всемирно-исторический роман начинается с появления древних ископаемых людей. А текст романа стартует… с интервью с Богом, правда, воспроизведенным, судя по всему, по памяти, поскольку на магнитофонной ленте слов Создателя не осталось…
В действии романа переплетаются художественный и исторические элементы, сдобренные комментариями автора. Цитаты, мнения, теории, доказательства сыплются на читателя как из Рога изобилия, и, в конце концов, практически из пены морской рождается Анна — спутница протагониста, вместе с которой он испытает превратности судьбы… пардон, любви. И которая (Анна!), несмотря на все трудности и противоречия, останется с ним. Впрочем, это может быть не Анна, а… любая другая. И мужчина может быть — условным. Ведь дело не в конкретной личности, а в художественных образах — мужчины и женщины, Анны и героя исследования, читателя и его второй половины, автора и музы.
 

Василий МАНУЛОВ



 
 




Яндекс.Метрика
      © Вест-Консалтинг 2008-2022 г.