Гвозди номера № 2 (236), 2025 г.

В 9–10 классах я учился в московской школе № 456, в Волгоградском районе моего родного города. Воспоминаний о школе много. Но самое яркое — это наша классная руководительница и учительница химии Альбина Петровна Арзуманян.
Не встречал я в своей уже долгой шестидесятилетней жизни педагога более сердечного и мудрого. Она стремилась каждому из нас помочь найти с в о ю дорогу в жизни. И если ученик был не шибко склонен к естественным предметам, особенно его не донимала. Например, видя моя совершенную тупость в химии, не мучила меня своим предметом. К доске вызывала редко. Наверное, догадывалась, что я списываю контрольные у Светки Рязанцевой, с которой сидел за одной партой, но виду не подавала. Альбина Петровна верила в   иные мои способности и понимала, что если я и добьюсь чего-то, то скорее в гуманитарных дисциплинах — литературе, истории, иностранных языках…
И так она относилась не только ко мне — ко всем.
И всегда нас, ребят из своего класса, защищала. Помню, одна учительница нас за что-то ругала, а прекрасная Альбина Петровна сказала:
— Мои ребята все хорошие. И я верю в них. Если что-то вы о них в дальнейшем — после школы — услышите, то только добрые слова.
…После школы я уехал из Москвы, учился в других городах и даже за границей. Вернулся спустя много лет. Потом опять уезжал, долго жил в зарубежных странах. Я стал и переводчиком, и журналистом, и литератором — много печатал своих рассказов и стихов в центральной периодике… Но почему-то часто вспоминал химию и, разумеется. Альбину Петровну. У меня намертво засели в голове формулы HCL, H₂S0₄, H₂0 и т. д. Помню и слова из лексикона Альбины Петровна — газойль, формальдегид. Мы с моей покойной женой Наташей газ между собой только так и называли — газойль.
…Иногда мы виделись с нашей классной руководительницей — на встречах выпускников. И Альбина Петровна опять нас всех хвалила и морально поддерживала.
Последний раз мы встречались 23 года назад, было нам по 37 лет. Я тогда работал руководителем службы рекламы Росгосстраха.
…А потом я приходил на встречи выпускников, но никого из одноклассников и наших педагогов уже не мог найти.
Но я все время думал об Альбине Петровне, про наших ребят и девчонок.
Даже написал вот такое стихотворение.

Света Орлова (одноклассница, с которой мы общаемся через социальные сети) однажды мне написала, что могла бы устроить встречу с Альбиной Петровной, но потом все, как всегда, замотались. И встреча не состоялась.
Но я никогда про свою любимую учительницу не забывал и старался ее (равно как своих родителей) не подвести ни в чем. Проявлялось это даже в бытовых мелочах. Например, я всегда уступаю место в метро немолодым людям. Не потому что я такой вежливый, а просто у меня из головы не исчезает такая гипотетическая картина: вдруг не уступлю место какой-нибудь даме, а это Альбина Петровна?! Что она тогда мне скажет?!
Фактически Альбина Петровна в советское коммунистическое время была для нас этаким своеобразным Законом Божиим, который раньше, в царское время, преподавался в гимназиях. Альбина Петровна учила не только химии, но и моральным качествам, учила нас быть людьми, воспитывала. Прежде всего, личным примером.
…Первого января 2025 года раздался звонок на мой мобильный:
— Это Евгений?
— Да.
— А Вы меня не узнаете?
— Нет.
— А я Вам много раз звонила, но стеснялась и бросала трубку.
Я терялся в догадках.
— Представьтесь, пожалуйста, — попросил я.
— Это Альбина Петровна, — сказали на другом конце провода.
— Альбина Петровна Арзуманян? — уточнил я.
— Вот видите, Вы даже фамилию мою помните.
И потом мы долго, наверное, полчаса говорили. Альбина Петровна хвалила меня. А я хвалил ее.
И это было искренне, от души. Мы даже чуть оба не заплакали.
Новый год начался очень хорошо.
Я понял, что я все-таки не одинок в этом мире.