Гвозди номера № 11 (221), 2023 г.

С сон-травой связано много легенд и преданий. Неясно, кто первым так назвал синий цветок, который и лечит, и убаюкивает, и приносит нашедшему безмятежность, так называемое «нулевое состояние» — предтечу поэтического вдохновения. Считалось, будто заснувший в зарослях сон-травы наделялся даром предвидения. Есть поверие, что если носить растение с собой, то никакая нечистая сила не подступится. Но добыть пушистые яркие цветочки с мохнатенькими стебельками — задача не для изнеженного горожанина. Растение это дикое, осторожное, и найти его трудно еще до начала цветения.
Новая книга Ольги Михайловой получила свое название неспроста. Будучи поэтом, автор еще и прекрасный натуралист, для которого творческий поиск — не что иное, как разведывательная операция по добыче лекарственного растения. Искать стоит осторожно и разумно, а найдя — найти в себе силы не сорвать. Полюбоваться. Сфотографировать. И отступить перед совершенной красотой природы. Таковы стихи — трепетные верлибры, не тождественные прозаическому пересказу:

При помощи минимума средств Ольга Михайлова создает объемное пространство, полное тихой радости жизни и огромной любви ко всему живому. Она не стесняется называть любовь по имени, и в данном контексте это выглядит не просто уместно, а единственно правильно. Если для большинства стихотворцев на первый план выходит создание оригинального произведения с ярко выраженным авторским «я», то здесь мы видим иную задачу — уловить ритм космического дыхания, оставаясь лишь проводником увиденного. Эта творческая задача — уловить красоту окружающего мира и максимально точно ее передать — роднит стихотворения Михайловой с поэзией хайку, огромный потенциал которой и сегодня до конца не исчерпан. И путь решения данной задачи — невмешательство в естественный ход событий, пребывание в состоянии «здесь и сейчас»:

А что еще нужно для счастья?.. Видеть прекрасное во всех проявлениях жизни — навык, напрямую связанный с умением освободить себя. Стихотворение в духе хайку должно быть эскизным, как бы случайным, воздушным и «шероховатым» в плане ритма и рифмы. При этом они должны содержать то, что обычно ускользает от вечно занятого читателя, ориентированного на западную модель достижения успеха. Перефокусировка оценки действительности в произведениях Ольги Михайловой, создает смысловой контраст, противопоставление, рвущее шаблон линейного мышления:

Человеку свойственно считать себя «пупом Земли», этаким властелином мира. Но вопросы автора сбивают читателя с толку. Привычная картина мира опрокидывается. Вопрос повисает в воздухе, и звенящая пауза длится тем дольше, чем реже адресат данного сообщения рефлексировал в своей жизни на «неудобные» темы. Тут уже автор ориентируется, скорее, на философию Сократа, который заваливал собеседника вопросами, вынуждал «докапываться» до истины, но ответов не записывал: ведь слова ничего не значат, самого главного ушами не услышишь…
Эстетическая оценка автором ландшафтной композиции рождает стихотворение, наполненное глубоким смыслом:

Сердце автора покорили спокойные северные пейзажи. И неудивительно: на севере зародилось восприятие природы как вечности, нескончаемой во времени и необъятной в пространстве. Для лирической героини Ольги Михайловой эта холодная красота — дружественное пространство, оно вызывает не меланхолию, а тихую радость, дарующую покой и чувство единства со всеми живыми существами:

Философский подтекст и зоркая созерцательность придают верлибрам Михайловой настроение, родственное молитвенному:

Как это хрупкое, благодатное равновесие контрастирует с описанием обезличенного и враждебного лирической героине городского уклада жизни! Никаких подробностей, поскольку для души пищи нет, да и глазу зацепиться не за что:

На контрасте природного и человеческого то, что создала и породила природа, выглядит как жизнь, а созданное руками человека таковым не является. Ольга Михайлова призывает нас любить жизнь, поскольку, чем яснее мы осознаем ее хрупкость, тем она для нас насыщеннее. «В поисках сон-травы» — это, по сути, книга-трансформация, которая поможет внимательному читателю не только перейти на более высокий уровень восприятия особой формы поэтического текста, но и разделить почтение автора к каждой секунде бытия: она не повторится больше никогда, и, кто знает, не станет ли последней…