Роман «Долина костей» — вторая книга трилогии «Дыхание жизни» — является продолжением романа «Сертификат». Автор продолжает рассказывать о трагических событиях на территории оккупированной нацистами Риги.
Война разлучила членов семьи доктора Гольдштейна. Родители попадают в гетто, где Залман еще наивно надеется на милость захватчиков, а Фира в последние дни жизни вспоминает Йосэфа. Дочь удалось спрятать у хуторянина-латыша, а сын примкнул к вооруженному отряду советских активистов.
Йосэф с женой в Америке. Страна пока не воюет. Поэт винит себя в том, что позволил Фире вернуться в семью. Он ищет способы помочь еврейскому народу Европы, но все его попытки помочь еврейским беженцам не имеют успеха, поскольку Штаты не планируют менять иммиграционную политику: евреев не выделили в категорию иммигрантов, которым угрожает непосредственная опасность. Да и с Джуди отношения складываются не лучшим образом.
Но история Йосэфа относительно спокойна, чего не скажешь об обитателях рижского гетто. Истребление евреев идет полным ходом. Помещенные в гетто, без средств к существованию и каких-либо надежд на спасение, Фира и Залман понимают, что обречены. Но если доктору чудом удается выжить (в самый последний момент его спасает Фрицис), то ее жизнь трагически обрывается. Пронзительна сцена гибели жены доктора. Читая эти строки, вспоминаешь Венеру Боттичелли, прекрасную не телом, а контуром тела: «Издалека доктор видел, как поддерживая Эмму, идет по снегу обнаженная Фира. Золотисто-рыжие волосы развевались, красота Фиры не поблекла даже в гетто, и казалось, будто статуя древней богини сошла с музейного пьедестала. На нее смотрели все: и немцы, и латыши, и те, кому оставалось жить считаные минуты». Женщина — символ жизни. Когда ее не станет, чудом спасенный доктор Гольдштейн осознает, что не должен был оставаться в живых: «А его дети? Что скажут они, если ему будет дано их увидеть? “Папа, как ты смог после этого жить?”».
Наряду с линями жизней Залмана и Йосэфа, автор продолжает описывать историю третьей стороны — спасительной для многих. Михаэль, сын доктора Гольдштейна, в армии, призванной нести освобождение. Его обвиняют в дезертирстве, но ему удается спастись. Это тоже выглядит символически: значит, род Залмана не прервется, значит, рано или поздно кровавая машина остановится. Освободительный для миллионов людей характер миссии Красной Армии особо подчеркивается автором. С боев за Таллин начинается вторая книга. После всего, что ему удалось перенести (бои, госпиталь, допросы), юноша остается в живых и снова уходит на фронт. Дыхание жизни пока не прерывается. Если есть те, кто совершают насилие, всегда найдутся те, кто его остановит.
История человечества, пожалуй, не помнит более жестокого преступления, чем Холокост. Но что мы видим сейчас, спустя семьдесят пять лет после окончания войны? Многие молодые люди, спроси их на улице, не смогут ответить, что значит это слово. То ли в этом виновата система образования, то ли просто больно вспоминать о былом, но факт налицо: даже сейчас, когда еще живы жертвы Холокоста, 30% европейцев ничего о нем не знают. Между тем, история показала к чему может привести национализм: «Впереди послышались крики. Это шуцманы подгоняли евреев. Быстрее, быстрее! Расстреливали немцы, а латышские полицейские должны были обеспечить “конвейер”. Ни минуты простоя!». Ни при каких обстоятельствах больше не должно случиться то, что автор описывает сдержанно, если не сказать больше — буднично (а ведь для пособников фашистов это и были обычные будни): «Вначале, после первых убитых евреев, среди которых было много детей, Янцису стало не по себе, но он быстро привык, а заодно и потерял, наконец-то, невинность. Недостатка в еврейках, с которыми можно было проделывать все, что угодно, ребята Арайса не испытывали. Янцис и тут заприметил одну красивую блондинку с арийской внешностью. Таких у него еще не было, и приходилось только сожалеть о том, что в этом лесу не разгуляешься. Мороз, да и немецкое начальство глазеет».
Эту книгу нужно читать, превозмогая боль и ненависть к некоторым персонажам. «Память — это начало. Когда люди помнят, это является первым шагом к пониманию истории», — утверждает историк из Америки, известный исследователь холокоста Тимоти Снайдер. Память, облаченная в художественную форму, направлена на то, чтобы предотвратить акты геноцида в будущем.
А кто знает, что будет в будущем? Это зависит от нас. Роман Ханоха Дашевского, кроме мемориальной и художественной, имеет еще и неочевидную, но не менее важную ценность, которая проявляется во многих эпизодах. Это отношение к происходящему. Кто-то и в мясорубке остается человеком. Вот доктор Абрамсон, беседуя с упавшим духом Гольдштейном, говорит о том, что удивительно слышать на территории гетто: «А выживу — в третий раз женюсь. Уж таков наш еврейский путь. Что бы ни случилось, как бы тяжело не было, надо жить, и дать жизнь потомству — чтобы жил народ». Но любой ли ценой сохранять себе жизнь? Фира не врет о своем происхождении и погибает, в то время, как другая девушка, чистокровная еврейка, кричит по-немецки: «Я — латышка!» и в результате избегает смерти.
То же самое и среди латышей. Нравственный выбор ставит людей по разные стороны баррикад. Одна сторона упивается собственной властью: «Рута так размечталась, видя себя в роли старшей сестры, Зенту в Саласпилсе, а окончательно растоптанного Гольдштейна там, где ему и всем евреям место, что совершенно перестала общаться с Фрицисом, и в один из вечеров не обнаружила его дома». Куда же он ушел? А муж, наконец, насмотревшись на зверства сторонников Гитлера, делает свой выбор и становится связным рижского подпольного центра.
Мир многое пережил и осознал за минувшие семь с половиной десятков лет. Хочется верить, что события, описанные в романе Ханоха Дашевского, никогда не повторятся. Эта книга своего рода поучение всем нам: мы не должны быть безучастными. Позволю себе привести в заключение слова замечательного психолога Виктора Франкла, который отправился в нацистский лагерь вместе с родными: «У человека можно отнять все, кроме одного: последней свободы человека — выбирать собственное отношение к любым обстоятельствам, выбирать собственный путь».