«Если бы Рембрандт был сочинителем, то, конечно, поэтом», — утверждает Софья Рэм. А кем же еще? В лирике автор гораздо в большей степени (обычно — косвенно) выражает свою сущность: и человеческую, и собственно творческую, пишущую.
Как писал Н. А. Добролюбов, «в лирическом стихотворении выражается непосредственное чувство, возбужденное в поэте известным явлением природы или жизни, и главное дело здесь не в самом чувствовании, не в пассивном восприятии, а во внутренней реакции тому впечатлению, которое получается извне». И Софья Рэм раскрывается перед нами именно так. Перерабатывая внешние впечатления, автор выдает метафору, выворачивающую реальность наизнанку, и вместе с тем — описывая донельзя будничную картину:

Вот оно — внутренняя реакция! Только своя и ничья больше. Действительно, народ ввинчивается в магазин, расталкивая у полок своих же сограждан… Но вертолет! Обычно винтокрыл перевозит пассажиров или грузы в отдаленные поселения, куда не доберешься иначе как по воздуху. Или туда, где это небезопасно. Где эта летающая машина, там — угроза голода. В магазине же гражданин добирается наконец до ежедневного пайка: «стоящий лирик возле бабки тучной» спешит затариться консервами и морковью. А ведь стихотворение называется «Покров», на дворе великий православный праздник. Даже если взять только его одно, уже понятно, как пропускает через себя Софья Рэм все суетное, чтобы приблизиться к вечному, надмирному:

Теперь посмотрим на работы Рембрандта. Вереница, как бы сейчас сказали, «селфи», от юности и практически до последнего дня. Самонаблюдение длиною в жизнь. Кем еще мог бы стать человек, написавший более восьмидесяти автопортретов, не будь он художником?.. В настоящей книге автор пытается не только восславить знаменитого живописца, но и воссоздать в своих стихотворениях особенную эстетику света, присущую его картинам, где второстепенные, теневые зоны делаются прозрачными:

Автопортреты художник создавал, смотрясь в зеркало, поэтому его руки практически не прорисованы, «не вылезают из тени». Мы же видим не только лицо автора, но и художественные приемы, которые она активно использует. Например, игра слов, омонимичность, обросшая смыслами: «90 грамм/весит скворец/Весь./А ему говорят — не весь…». Не будь. Не живи. Но птичка будет жить, ибо, продравшись через рокочущий текст стихотворения, читатель видит финальное: «Пинь-пинь-пинь». Впечатление от звукоподражания еще более усиливается, если учесть, что в начале птичке отказывают в праве не только звучать, но и занимать место в пространстве.
Автор ставит перед нами ряд великих имен, которые то и дело сталкивает лбами: у нее возможен диалог между Исааком Ньютоном и Понтием Пилатом, а Моцарт и Сальери отправляются в новозаветную эпоху. Отдельный цикл посвящен библейским событиям. Как и другие, текст стихотворения «Верное воскресенье» (снова — умелая игра слов!) из цикла «Библейские сюжеты» глубоко интертекстуален:

Позволить читателю насладиться полной свободой обращения со словом может лишь тот, кто сам познал свободу в полной мере. На нас обрушивается весь спектр чувств. Какая борьба смыслов! Ничего нельзя сказать однозначно, все возможно, все имеет право быть. И мир отнюдь не трехмерен. Попробуй-ка зафиксируй единственно верную трактовку приведенного отрывка — голову сломаешь! Она может только выкристаллизоваться, но только в сугубо личном восприятии каждого читателя. Виной тому поэтика масс-культуры, с которой автор обращается бережно, искусно используя в одном ряду с каноническими догмами священных текстов:

Многосложность экзистенциальных смыслов — отличительная черта большинства значительных работ Рембрандта. Смысловая неоднозначность прочтения представленных в этой книге стихотворений к современности содержания добавляет еще и современность интонации. Длина строки у Софьи Рэм, как и у Бродского, диктует установку на затрудненную поэтическую речь:

«Сочинение Рембрандта» Софьи Рэм — это и дань уважения великому мастеру светотени, и уникальное авторское суждение о смысле пребывания в бытии. Через преображение смыслов вещей автор подводит нас к Тому, Кто наставляет нас ежеминутно сверяться с собственной совестью: