Сложно, как гнезда, скрученные из нитей ощущений стихи, будто прорастающие внутрь… чего?
Таинственного алхимического неба сознания, возможно:

Речь Айзенберга смутно спутана и странно переливается внутри стиха, будто дело не в смыслах, которые могут давать слова, а в неких мерцаниях, что стоят за ними…
Маневрируя на месте, можно обогащаться внутренне так же, как путешествуя в реальности; а реальность путешествий ставит под вопрос волны внутреннего света.
Стихи негромкие, сосредоточенные, идущие в глубь, а не в ширь.
И вдруг – резко данный, крупно очерченный, совершенно жизненный пейзаж:

И на таких контрастах построенная поэзия обнажает амплитуду возможностей поэта, видящего и живописующего реальность через тонкость собственных тайных ощущений.