Литературные известия
Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»
Подписаться  

Главная

Издатель

Редакционный совет

Общественный совет

Редакция

О газете

О нас пишут

Свежий номер

Гвозди номера

Архив номеров

Новости

Видео

Реклама

Авторы

Лауреаты

Книжная серия

Обсуждаем книгу

Распространение

Подписка

Реклама в газете «Литературные известия»

Магазин


       

Контактная информация:
Тел. 8 (495) 978 62 75
Сайт: www.litiz.ru
Главный редактор:
Е. В. Степанов




Гвозди номера № 37 (67), 2010 г.



Максим Жуков

"Поэма новогодняя моя"


Поэма. Серия Союза литераторов России "Визитная карточка литератора. М.: Вест-Консалтинг, 2010. — 64 с. Иллюстрации Кати Рубиной.


Классически правильная поэма требует сюжета. И в этом плане у автора все обстоит традиционно: показан один предновогодний день, в котором происходят вполне реальные события. Лирический герой — поэт и прозаик, то есть писатель — не чуждый в своем творчестве обсценной лексики, чувствуя себя даже в ней — "Чего уж там: я — ПРОФЕССИОНАЛ / по примененью лексики обсценной! / (По мере сил — и в прозе, и в стихах…)"

— делает попытку вступить в ряды известного писательского союза. Но этот день воспринимается лирическим героем с самого начала как неудачный, порождая мизантропическое состояние: "Стояли холода. Жена "свалила" в командировку"; "Любовница послала на три буквы"; "Толкаясь, обтекал меня народ… и сильно раздражал"; "платформу, чертыхаясь, пересек".

Все это вносит тревожную ноту, порождая у читателя смутное предположение, что предприятие может не задаться, хотя и вполне определенные знаки подавались герою свыше: в образе колючего снега, пьяной Снегурочки и синтетических елей. И ведь чувствовал, что не ко двору придется "бывшему другу поэтов" и "лучшему врагу народа", а все равно "приперся на прием". Но не ощутил наш лирический герой гармонии ни в чем, и самому-то было муторно с утра, а тут и интерьер и лица литчиновников отталкивали при первом же соприкосновении:

Да все там было как-то вкривь и вкось:
шкафы и шторы, окна и полы,
а также два задумчивых мужчины,
угрюмо посмотревших на меня.

Контрапунктом в поэме живут три определяющих для автора образа — русского мата, форели и синтетической елки. Двурушничающие, корыстные персонажи, литчиновник и проститутка, что примитивно матерятся, не чувствуя природу языка:

…Председатель, видимо почуяв,
о чем сейчас пойдет, сгущая краски,
моя изобличительная речь,
поднялся и рассержено добавил
пассаж из слов пяти или шести,
который можно было бы причислить
свободно разве к уличному трепу
косноязычных глупых малолеток,
что не смогли скамейку поделить
у типового грязного подъезда…

Так разошлась в момент Лена-Николь,
что показалось — прорвало плотину!
Во множестве своих глагольных форм,
во всем многообразии словесном
тяжелая, разнузданная брань,
переполняя вянущие уши,
потоком мне проникла прямо в мозг.

Хотя на душе у лирического героя не становится легче, читатель получает удовольствие от ярких сатирических интонаций и почти физически ощущаемой образности:

…Огромный, вязкий сгусток тишины
заполнил кабинет и, смачно чавкнув,
застыл как студень в воздухе кривом.

И даже вполне обычный сутенер неожиданно напоминает нашему герою старого знакомого — известного в литературном мире персонажа: "но — жизнь… литературные труды, а также культуртрегерство сплошное без передышки, многие года…"

Впрочем, удрученное состояние героя после отказа в приеме в писательский союз, где требуется "писать как скажут, мыслить, как велят, и, действия с властями согласуя, признание и статус обрести", не мешает ему наблюдать окружающую жизнь и даже любоваться ею, как бы получая подтверждение свыше, что нечего было и соваться Бог знает куда:

"…заметил, что закончилась поземка
и снег колючий сыпать перестал";

"На тротуарах праздничный народ";

"Я словно очарованный промолвил:
— Офелия! О радость! Помяни
мои грехи в своих молитвах, нимфа".

На протяжении всей поэмы автор размышляет о сути творчества, о писательском ремесле, сравнивая время поэтов-шестидесятников, когда поэты собирали стадионы слушателей, со временем нынешним.

В начале девяностых интерес
к поэзии стал непрерывно падать,
и те, кто собирали стадионы,
концертным ограничивались залом –
и то, на тот момент, полупустым.

Через все повествование напоминанием о приближающемся празднике проходит синтетическая ель, буквально преследующая лирического героя: "В витрине через улицу напротив светилась новогодними огнями густая синтетическая ель". А в конце поэмы, когда жена внезапно возвращается из командировки, чтобы, несмотря ни на что, все-таки встретить Новый год с мужем, она аж из Будапешта привозит это ненатуральное новогоднее счастье:

в коробочной картонной глубине,
угадывалась сложенная елка,
в прозрачной упаковке заводской.

— У нас же есть искусственная ель, —
заметил я, сарказма не скрывая…

Но протест героя против подмены живого синтетикой не услышан вернувшейся супругой и "жена, осыпав золотым дождем густую синтетическую хвою, надела на верхушку тонкий шпиль".

Именно синтетическая елка помогает нам окунуться вместе с лирическим героем в гущу не только "литературной", но и просто продажной жизни, а также и мало понятных семейных отношений: "Мы подошли друг к другу, обнялись и замерли на краткое мгновенье.

И то не плохо".

Форель первый раз появляется в эпиграфе поэмы, и потом уже не оставляет автора в одиночестве, не как образ созерцательный, а как активный участник всего происходящего: "…А легкий стук в груди не прерывался, как будто рыба бьет хвостом об лед…", "форель, как спринтер вырвалась вперед, всю душу мне хвостом перевернула и, словно камень, замерший в потоке, подпрыгнув, сердце боком обошла".

А в конце поэмы лирический герой находит только в ней, в форели, истинную опору, да форель уже и живет в нем, побуждая к действию, к исполнению своего предназначения: "я верю, что лед разбить возможно для форели, когда она упорна. Вот и все".

Приглашаем читателя превозмочь свою возможную нелюбовь к большим поэтическим формам и прочитать произведение Максима Жукова "Поэма новогодняя моя", автора талантливого и не скучного. Поэму сопровождают остроумные иллюстрации замечательной художницы, известного прозаика и драматурга Кати Рубиной.

Инна ВАСИЛЬЕВА



 
 




Яндекс.Метрика
      © Вест-Консалтинг 2008-2022 г.