Литературные известия
Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»
Подписаться  

Главная

Издатель

Редакционный совет

Общественный совет

Редакция

О газете

О нас пишут

Свежий номер

Гвозди номера

Архив номеров

Новости

Видео

Реклама

Авторы

Лауреаты

Книжная серия

Обсуждаем книгу

Распространение

Подписка

Реклама в газете «Литературные известия»

Магазин


       

Контактная информация:
Тел. 8 (495) 978 62 75
Сайт: www.litiz.ru
Главный редактор:
Е. В. Степанов




Гвозди номера № 07 (159), 2018 г.



Сергей Попов.
"Азбука буки"



М.: "Издательство Евгения Степанова", 2017



Сергей Попов.
"Отдел теней и лавров"



Тамбов: ООО "ТПС", 2017

Первая книга — стихи, вторая — и стихи, и проза, и сочинения для театра. "Один из смыслов поэзии, — говорит Попов в тамбовском издании, — заставлять слова высвобождать ту стихию, которая в них присутствует, но никоим образом в букворяд не укладывается", — и следует этому идеально. Его стихотворения производят именно такое впечатление: они — "приключения" со словами, встречи слов, нанизывания образов, рожденных словами, слова, которые "собираются" в смыслы. Поэту достаточно вспомнить или увидеть какую-нибудь деталь — и все, стихотворение берет разбег, разворачивается, ширится; причем с такой скоростью, что я едва поспеваю за авторской мыслью — не отставая, однако, от движения авторских эмоций; строфа за строфой — и я понимаю, что главное у Попова — праздник разноголосого ассоциативного ряда, плотное цветное кружево; в его стихотворение всматриваешься только когда оно уже завершено уверенным росчерком, представлено в своей цельности; то есть когда можешь удержаться, чтобы не перечесть его. Природа, время года, воспоминание, длящиеся сию минуту ощущения, наблюдения, переживания — все взаимопроникновенно, все неразделимо — и крепко прошито внезапными метафорами, заставляющими взглянуть на мир по-новому, заново узнать его. Лексический запас настолько богат, что иной раз поэт кажется даже расточительным. Не выходя из рамок русской классической традиции, он вскрывает глубинные возможности поэтической речи, и они видятся неисчерпаемыми — как неисчерпаем русский словарь. Язык Попова не близок к разговорному — он скорее литературный, с редкими, как бы равноправными вкраплениями простых словечек; да это ведь и понятно, поскольку задачу свою поэт определил в одном из своих стихотворений так: "прилаживать к жизни глагол"! То есть жизнь и глагол одно. Пожалуй, так же остро, "жизненно" и "литературно" мыслил Пастернак: разве не пастернаковский темп берет зачастую Попов?

Смазливый день раскинет створки,
и обольстительно сверкнут
остроколенные пригорки
и жерла рухнувших запруд.

Или еще пример:

Штормовая майская погода.
Полузатонувшие дома.
Воротившись ночью из похода,
сходишь от бессонницы с ума. <…>

Там ничуть не яблони и груши,
потому как море — не река.
Все ошеломительней и глуше
тонут в нем дома и облака.

И молчанье словно стекловата
перепонки мучает сполна —
точно речь до точки виновата
в том, что обесточена луна.

Начнешь приводить примеры — трудно остановиться. Вот я листаю вновь и вновь две книги Сергея Попова — и останавливаюсь на стихотворении, где "разрезают грянувший виноград/ и дробится гроздьев его струя", где "выкипает воздуха кипяток", и где —

Прогорает день до глазного дна,
в толще мякоти будущему вину
вся изнанка ночи уже видна
грозовым размером на всю страну.

Это поразительное видение пространства не напоминает ли финальный размах стихотворения пастернаковского, где "хвосты луны стоят до края света/ Чередой ночных садов без перерыва"? (Конечно, аукается и Николай Асеев: "строки — на размер страны,/ вровень звездам небосвода…", но это, конечно, случайность).
Сергей Попов-прозаик — обаятелен, философичен, нетороплив; во второй книге он выступает как художник-мемуарист, эссеист и писатель психологического толка одновременно; он открыт, раскрепощен и слегка ироничен (или — "лукав", пользуясь его же определением). Что отличает прозу Попова? Культура письма, безупречная, несколько архаичная книжность ("Ленивые прогулочные катера безмятежно дремали у пристани"; "это был обязательный ритуал, предваряющий все мои тогдашние труды и дни"; "бег приводил меня в чувство, сообщал вкус к предстоящим перипетиям", — это всего лишь из двух маленьких абзацев), — думаю, все эти "безмятежно", "предваряющий", "сообщал" подходят скорее для эссе, нежели для изящных этюдов. Однако без оговорок признаю пьесы Попова, их всего две — "Воспоминания о сексе" и "Портвейн как портвейн": невозможно высоко не оценить знание темы, живость диалогов-монологов и обезоруживающий юмор.
А вообще, проза Попова дарит прекрасные напоминания о ценности жизни и, я думаю, дают ключ к его стихотворениям. Вот, например, слова из "лукавых меморий", давших название тамбовской книге: "Не давайте выветриваться радости. Не относитесь к ней как к само собой разумеющейся штуке. Это товар штучный и скоропортящийся. Так не потакайте порче!"
Стихи Сергея Попова и не дают выветриваться радости. Были бы читатели… Но есть они или нет? У автор ответ двойственный:

Прежде чем вымолвить, медлишь
который раз —
будто избыток речи тебя слепит,
и на поверку свет состоит из фраз —
как из зеркал и проволочек — софит.

Будто бы слово предполагает зал –
темный, с возней и кашлем, фольгой
 конфет —
и если ты, что обязан, во тьму сказал —
там обязательно вспыхнет ответный свет.

Будто бы шепот, ерзания, смешки
от сотрясений всуе воздушных масс
пухом июньским вспыхивать широки
до холодка по коже и слез из глаз.

Смотришь в июнь и пристально
говоришь:
"Вот и сезон заканчивается речей.
В кои-то годы преобладает тишь —
даром, что кровь пуще прежнего горячей.

К небу язык прирастает, мелеет мгла,
зал непомерно ширится в никуда.
Публика все по глазам прочитать могла,
только ее не отыщешь уже следа".

Не отыскать следа? Ну и ладно. Кто услышал и прочитал — тот уж обязательно запомнил это имя — Сергей Попов.

Эмиль СОКОЛЬСКИЙ



 
 




Яндекс.Метрика
      © Вест-Консалтинг 2008-2022 г.