Литературные известия
Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»
Подписаться  

Главная

Издатель

Редакционный совет

Общественный совет

Редакция

О газете

О нас пишут

Свежий номер

Гвозди номера

Архив номеров

Новости

Видео

Реклама

Авторы

Лауреаты

Книжная серия

Обсуждаем книгу

Распространение

Подписка

Реклама в газете «Литературные известия»

Магазин


       

Контактная информация:
Тел. 8 (495) 978 62 75
Сайт: www.litiz.ru
Главный редактор:
Е. В. Степанов




Гвозди номера № 06 (146), 2017 г.



Сергей КАРАТОВ



СУТЬ ЖИЗНИ



Сергей Каратов — поэт. Автор многих поэтических сборников. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького, публиковался в журналах "Новый мир", "Юность", "Смена", "Дети Ра". Член Союза писателей СССР с 1983 года. Член Союза писателей ХХI века. Живет в Москве.



ЛАО ЦЗЫ, ИЛИ ОДА ДАО

Старик, и сыплется песок
В часах, заметно убывая…
А он опять, не унывая,
вершит еще один бросок.

Среди сиятельных невежд
В душе вынашивает главы.
Столица — кладбище надежд
И пантеон тернистой славы.

Кто перешел за край времен,
Суть жизни излагает вкратце;
И в свалке множества имен
Ему теперь не затеряться.

Оставить почести и кров
Во имя умиротворенья;
Он на границе двух миров
Листву и цвет вернет кореньям.

Он здесь напишет свой трактат —
Свод мудрых правил для потомков —
Отдаст, и, соблюдая такт,
Пойдет к деревьям и потокам.

И, проходя через посты,
Услышит он вопрос:
— Куда вы?
— Достичь пределов пустоты
И сущее принять как Дао.



ПРОГУЛКИ ПО ИТАЛИИ

Как могли бы мы с тобой увидеть мир?
Разум ветра постигает параплан…
Тяжесть лиры обменять на шелест лир:
Рим, Флоренция, Венеция, Милан.

Что Юпитеру прилично, что быку? —
Это шалости богов — я ими сыт;
Целый день я на диване, на боку,
Тут со мною и Гораций, и Тацит.

Мало нынче нам кино иль шапито,
Все накопленное с горем пополам
Промотаем в одночасье, но зато:
Рим, Флоренция, Венеция, Милан!

То усердствуй, то желанья укрощай.
Жизнь-художник преподносит новый сюр —
Ветер сменится в России, и прощай
Не увиденные Чад и Сингапур.

Но признаюсь вам, я все же не из тех,
Кто с изменчивой Фортуною в ладах.

Надо было мне заканчивать Физтех
И в научных проявлять себя трудах.

Что поэзия? Пустой сегодня звук,
Отвлекают лишь рубанок да верстак,
Вьется стружка из моих сердечных мук;
Незаметно отмотало четвертак…

Водоплавающий город посетив,
Мы взираем на гондолы между свай.
Как порой бывает нужен позитив! —
Вдоль Венеции летит речной трамвай.

Нет рабочих здесь, кладущих в стены туф,
Нет хозяек, выбивающих ковры.
Этот город, как влюбленный стеклодув,
Выдувает разноцветные миры.

Антикварная Флоренция, и ты,
Вдохновлявшая великих мастеров,
Воскрешаешь их небесные черты,
Возвращаешь им признание и кров…

Мы вином себя, конечно же, взбодрим,
Чтоб проникнуться значеньем старины…
О величии былом поведал Рим
Беломраморною картою страны.

Здесь когда-то стародавний почтальон
Письма Плиния старался не терять.
И на Дакию Траянов легион
Уходил, чтоб непокорных покарать.

Тут и Цезарь, возносящийся на трон,
Марк Аврелий, тяготеющий к перу,
Ночью город поджигающий Нерон,
Чтоб стихами фонтанировать к утру.

Рим периода упадка — фатум, рок,
Быть свидетелем — господь не приведи!
И земля твоя уходит из-под ног,
И мечты твоей не видно впереди.

Сколько нового откроется для глаз!
Человечество, ваяй, но не воюй!
…Рим, повсюду и замес твой, и заквас,
Ты и нам свое величие даруй.



КОЧЕВНИК

Немного я весил
И плавал без весел,
Сомненья отбросил
И снова я весел!

Идем над горами,
Сплываем по водам,
Не склонными к модам
Меняясь мирами.

Поляной тимьяна
Проходит кочевник
У зорьки вечерней
Похитить румяна,

В песках среди ветел
Расстаться с делами,
Подкармливать пламя,
Высвистывать ветер.



ПЛЕНЕННАЯ ПЕСНЯ

Вот, кажется, и все:
Сияет твоя клетка,
Насыпан свежий корм.
Поближе сядь к воде…
Когда нам хорошо,
Мы вспоминаем редко
О тех, кто, может быть,
В нужде или в беде.

Так пой же, кенарь, пой!
Какая кантилена!
Фантазии полет,
Души разбитой плач!
Средь наших палестин
Не вырваться из плена:
Окно, зима, сугроб
И старый карагач.

Но бурная весна
С тюльпанами на Пресне,
Но с молнией в груди
Прямой и гордый дуб
Потянутся к твоей
Вольнолюбивой песне.
И мир смягчит свой нрав,
Что так жесток и груб.



ТРЕНОЖНИК

Одни поэты на виду,
Другие как бы на слуху,
А есть и те, кто на еду
Готовит дымную уху.

Такие, как их ни крути,
Не есть глашатаи реформ,
И не от Сити — от сети
Свежуют рыбу на прокорм.

Доступны им и даль, и ширь,
И мыслей праведных полет;
У них Байкал, у них Ишим,
И поутру пробитый лед.

С зарей на лыжи, и в ружье —
Азарт затачивает кровь,
От них сторонится вражье
И власть глядит, насупив бровь…

И там, среди священных вед —
На них просыпалась махра —
О вечном говорит поэт
На алом языке костра.



ОСЕНИНЫ

Впотьмах свою тропу нащупай,
Что доведет почти до места,
И — ну охотиться за щукой,
Потом ловить плотву на тесто.

А там выходишь нараспашку,
В рюкзак сложив улов и снасти.
Еще осталось на затяжку
Твоей невышибленной страсти.

И осенин пора златая,
Брусника спелая с болотца,
И птиц немыслимая стая,
Что лентой Мёбиуса вьется…



ПАРАДИЗ

Место выберу,
где глуше,
Дом построю,
где повыше.
Звезды б скатывались с крыши
И с шипеньем гасли в луже.


Под искусными мостами
Среди отсветов и линий,
Заплывали б
в царство лилий
Рыбы с яркими хвостами.

Где лучей скрестились сабли
Сквозь узорные плетенья,
Залетали б
в мир цветенья
Птиц нарядные ансамбли.

Не назвать ли мне, однако,
Место будущих свиданий,
Где б сказать я мог:
— Одна ты
Из прекраснейших созданий!

Будем двигаться мы в танце
К здравой мысли
от абсурда:
Или с ней бежать отсюда,
Или ей со мной остаться?



ПЕЛА АББА

У аббата на беду
Жизнь проходит на виду.
Многих женщин в Тимбукту
Обходил он за версту.

Но селу на удивленье
В нем любовное томленье
Пробудили голоса.
Слезы ль, божья ли роса?

То ли в доме, то ли в храме,
Он певиц встречал с дарами,
Пожелал любой ценой
Пододвинуть рай земной.

Пела АББА для аббата,
Не дурна ль его губа-то?..
Тимбук эту, тимбук ту:
Воплотил аббат мечту.



ПРЕОБРАЖЕНИЕ

До блеска слово драющий,
Затюканный пиит,
В искусстве
вымирающий,
Ненужный миру вид.

Повсюду жизнь кипучая,
Куда, поэт, спешишь?
Ты здесь, как мышь летучая:
Ни птица и ни мышь.

То над горой, то над рекой,
И воздух не упруг.
А под тобой крылатый конь
И пустота вокруг…

На вечность не надеется…
Легко вживаясь в быт,
Выращивает деревце,
Раскрашивает скит.

Мир мечется в агонии,
А истина проста:
Лютует беззаконие,
Чарует красота.



ИДОЛ

Весеннее солнце, и с крыш капало,
Тайнопись ночи сошла на нет,
Там чувств кабала, а это — каббала,
Символом стертым давала совет.
Мнется народ на площади Революции,
Знак на фронтоне и в их судьбе.
Ты — человек, ошибка эволюции,
К богам взывающая о жалости к себе.

Из века нет запасного выхода,
Всяк принимает его, как есть.
Вернулся идол под названием "выгода",
Устал, измучился, готовя месть.



ЧУДО ВСТРЕЧ

Почту загружать перестаю
Пересылкой праздничных открыток,
Утомляет слов переизбыток,
С прошлым хорошо сыграть вничью.

Чтоб внезапным светом воспылать
И обнять товарища с дороги,
От души желать ему здоровья,
Скатерть-самобранку разостлать.

Нет, я не растрачу добрых слов,
Пусть они для встречи настоятся…
Дружба обожает постоянство,
Стоит лишь услышать ее зов.



ВПОЛНЕ ВОЗМОЖНО

Лишь только двери отвори я,
Лишь только я пройди во двор,
Как тут же девушка Мария
Улыбкой восторгает взор.

Я не за шахматной доскою,
Не за дворовым домино,
Я тут же расстаюсь с тоскою,
Идя с красавицей в кино.

Сияет перстень с аметистом,
Нуждаясь в тонкой похвальбе,
И пышный локон золотистый
Легко пружинит при ходьбе.

Мы обсуждаем прозу Сартра,
Под розоватым нимбом дня;
Вполне возможно, что назавтра
Она не взглянет на меня.

Но свежесть чувства, эйфория,
Надежды тайный узелок…
Кино — толкается Мария —
Безукоризненный предлог.



СНАДОБЬЕ ОТ СНА

Читая По,
ударились в эдгарство,
В разводах стены,
семьи,
государства.

А я всегда
пред-По-читал
Ли Бо,
там, в Поднебесной,
ценится любовь

И уваженье не
к "три дэ" —
к — труду!

Чтоб жить
с людьми и
с совестью в ладу;

Туда идти,
где жизни быстрина!
А книги —
это снадобье
от сна.



МУДРЕЦ

Нелегкой выдалась тропа:
Препонов масса, и при этом
Ниспровергателей толпа
За мудрецом ходила следом.

Владея опытом веков,
Шел вырывать ростки растлений,
Катился с ним учеников
Клубок восторгов и глумлений.

Жил без особенных затей:
У мудреца своя харизма.
Он был еще с младых ногтей
Поклонник гелиоцентризма.

К закату шел на перевал
И слушал музыку мерцаний,
Он мысли в слово паковал —
Дар изумленных созерцаний.

Ни на китах, ни на слонах,
Возможно, к ним питал он жалость.
…На десяти его словах
Все мироздание держалось.



РЕШИМОСТЬ

С давнишним другом не срослось,
И ничего не вышло с принцем,
Они то вместе, то поврозь.
И всяк во всем идет на принцип.

Курортный юг, шуршит волна,
У пляжа нет еще владельца.
Она решимости полна
Вне брака завести младенца.

Преодолеть в себе табу,
Предавшись тайным заклинаньям,
Вручить случайности судьбу
И долго жить воспоминаньем.



ТЫКВЕННЫЙ ЦВЕТОК

Тыквенный цветок звездообразный,
Полный и пыльцою и лучами
Не воспет, подобно розе красной;
Маттиоле, пахнущей ночами.

Тыквенных цветов не дарят маме,
Не несут друзьям на день рожденья,
Их мужчины не подносят даме;
В них полно шмелиного гуденья.

Тот цветок веселый, золотистый,
Даже пусть растет немного криво,
Из него среди листвы кустистой
Чудо-плод родится всем на диво.

Разрастется, и не сдвинуть с места…
Приготовь хоть кашу, хоть карету,
Чтобы к принцу ехала невеста
В сказочный дворец на кромке лета.



 
 




Яндекс.Метрика
      © Вест-Консалтинг 2008-2022 г.