Литературные известия
Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»
Подписаться  

Главная

Издатель

Редакционный совет

Общественный совет

Редакция

О газете

О нас пишут

Свежий номер

Гвозди номера

Архив номеров

Новости

Видео

Реклама

Авторы

Лауреаты

Книжная серия

Обсуждаем книгу

Распространение

Подписка

Реклама в газете «Литературные известия»

Магазин


       

Контактная информация:
Тел. 8 (495) 978 62 75
Сайт: www.litiz.ru
Главный редактор:
Е. В. Степанов




Гвозди номера № 09 (125), 2015 г.



Ольга Михайлова
"Все перемешалось"



М.: "Вест-Консалтинг", 2015

Третья поэтическая книга Ольги Михайловой "Все перемешалось" (М.: "Вест-Консалтинг", 2015) логично продолжает две предыдущие, приоткрывая новые грани познаваемого лирической героиней мира. И даже если человек не прорисовывается в стихах, именно через его восприятие подается картинка.
Как водится с лирическими стихотворениями, образ рассказчика максимально приближен к образу автора. И все-таки это не совсем он. Или совсем не он — тут все зависит от того, сколько капустных листков надел на свою душу поэт и насколько велика дистанция от читателя. И если творческий экстраверт запускает в душу по первому зову, то творческий интроверт заставляет погадать над символами и знаками — некими ключами, приближающими к его постижению. Я употребил эпитет "творческий" неслучайно. Поскольку нередки интроверты в жизни и экстраверты в творчестве — и наоборот. Это, полагаю, неизученная, но крайне благодатная почва для литературоведов и критиков.
Лирическая героиня Ольги Михайловой, полагаю, интроверт. Это не значит, что она закрывается от мира, но: отмеряет степень откровенности. И делает это со стереоскопической точностью. Вот пример:

Ничего не прошу взамен у чаек.
Люблю их, поднебесных.
Когда-нибудь ты станешь одной из них.

Чайка у Ольги Михайловой — олицетворение свободы, символ. И когда она говорит о них, реальных, подразумевает и второе их свойство. Понимая эту взаимную дуалистичность, приближаешься к разгадке образа героини — скованной жизнью и временем и стремящейся к свободе. Внешней, если следить за перемещениями чаек. И внутренней, если принимать во внимание чайку как символ. Это, как мы видим, уже два слоя понимания. Первый, естественно, внешний, когда текст отвечает за текст, а подтекст отсекается. Второй — маркирующий свободу. Третий — о вере в перерождение душ, о вечной жизни. Четвертый — о единении с природой, сравнении и уподоблении живого живому. Итого, четыре слоя понимания в трех строчках. При несколько сухом и отстраненном внешнем слое. Типично для творческого интроверта! И дорого для внимательного читателя.
Вот о чем и речь — при беглом чтении стихотворений Ольги Михайловой можно не разобраться в ее мире; только при вдумчивом — понять ее героиню или же — выступить соавтором. Ведь трактовка того или иного произведения зачастую диаметрально отличается от авторского замысла. Но загвоздки в этом нет — для творчества это нормально. И нормальный, сиречь подготовленный, читатель — всегда соавтор.
Про предыдущую книгу Ольги Михайловой "Рябиновый оберег" (М.: "Вест-Консалтинг", 2014) я писал следующее: "Чувствуется, что рифма несколько тяготит автора, сковывает, а потому даже в силлабо-тонических текстах рифмуются подчас только вторые и четвертые строки, иногда и эта рифма условна. Как будто язык требует большей свободы выражения, а любые сдерживающие рамки — и четкий метр, и рифма его сдерживают. Впечатление подтверждается, когда начинают встречаться — каплями, словно дождь начал накрапывать — верлибры. Они и свободнее, и органичнее". ("Литературные известия", № 10, 2014). Вняв моему совету или же внутренне почувствовав это, Ольга Михайлова наполнила новую книгу исключительно верлибрами и лирической прозой. То есть, сместила ракурс обзора, оставив при этом верлибр как нечто скрепляющее творческий мир.
В основном, это миниатюры-заметки, этакие лирические горошинки, каждая со своим сюжетом и подтекстом. Интерпретировать, как я показал в предыдущем примере, можно по-всякому. Приведу несколько показательных примеров, предложив читателю самому задуматься над строками и постараться понять лирическую героиню.

Дождь мастерски написал твой портрет
И вручил мне.
— Храни, — говорит.
Храню.

Или:

Ты в окне дома напротив.
Изгиб твоей спины.
Ровно очерченный контур губ не нарушен.
У меня есть шанс.

Или:

Не уйти…
словно кто-то держит за подол платья.

Или:

Море цвета темного золота.
Солнце прилипает к ладоням,
Когда касаешься искрящейся дрожащей дорожки.

Наиболее удачные стихотворения — с внутренним сюжетом, с той мерой недосказанности, когда художником словно делается эскиз, а всю глубину картины необходимо уловить зрителю. Полагаю, что в этом направлении и стоит развиваться Ольге Михайловой. Отдельные мысли, "замечания действительности", тоже интересны, но они зачастую самоцельны;  в творчестве, кто бы что ни говорил, интереснее всего двойное (в смысле: многослойное) дно. Неслучайно игра постмодернизма привлекла столь многих! В случае же с Ольгой Михайловой перед нами, конечно, не постмодернизм, а первичное творчество. (Хотя и есть понимание, что большинство тем уже неоднократно разрабатывались старателями пера и переклички естественны.)
Осталось сказать, что в последнее время Ольга Михайлова активно публикуется в литературной периодике. Подборки ее поэзии и прозы выходят в журналах "Дети Ра", "Зинзивер", "Фото Travel", "Эгоист Generation", "Турбизнес", газетах "Литературные известия", "Поэтоград" и др.
Это неудивительно. Мир ее поэзии (в сборнике "Все перемешалось" и проза под стать поэзии!), как я отмечал в предыдущей рецензии, — живой. А это качество не подменишь ничем иным. Оно и является главным достижением поэта Ольги Михайловой.

Евгений МЕЛЕШИН



 
 




Яндекс.Метрика
      © Вест-Консалтинг 2008-2022 г.