Гвозди номера № 06 (122), 2015 г.

Книга Елены Ерофеевой-Литвинской, вышедшая в 2014 году в издательстве "Вест-Консалтинг", называется "Признание". Конечно, в первую очередь это признание в любви — очень яркому, незабываемому мужчине, однако, не менее яркой, неповторимой, необыкновенно цельной женщины. В названии книги — и отважность этой женщины, осмелившейся превратить в принародную исповедь интимное, казалось бы, предназначенное для одного человека, признание о своем настолько трудном, мучительном, настолько настоящем, проверенном всей жизнью чувстве, что в данном случае склоняет с уважением голову и бытовая, общепринятая мораль. Эта женщина напряженной работой души, верностью своего сердца заслужила право на то, чтоб говорить о своей любви с высоко поднятой головой: "Любила,/ Как в день последний,/ Любила,/ Как в первый раз,/ Назло пересудам и сплетням,/ Любила, не пряча глаз".
Есть что-то трогательно-старомодное и в этой искренней, романтической — на всю жизнь! — неугасающей с течением времени страсти, и в том наборе стилистических средств, которые использует автор для описания этого чувства. Такие слова, как "рвенье", "лелеет", "стезя", "локона ленивое сбеганье", "неизбывность" редко встретишь в стихах современных поэтов, а у Елены Ерофеевой-Литвинской они и являются тем языком, на котором она столь естественно и страстно разговаривает. Ее поэтика корнями уходит даже не к Тютчеву (у того все слишком идеально, математически выверено) и не к любимой автором Цветаевой (у Марины Ивановны в большинстве случаев язык сложный, предназначенный для рафинированных, высокообразованных знатоков поэзии). Хотя в ранних стихах Елены Ерофеевой-Литвинской влияние опять же ранней Марины Цветаевой нельзя не увидеть ("Иду неспешно стройной тенью,/ Внезапно полюбившей всех"), со временем у нее появляется своя уникальная стилистика.
Как правильно в своей вступительной статье к сборнику говорит Наталья Лайдинен, стихи Елены напоминают стихи безымянных поэтов из альбомов женщин XIX века. Но только напоминают. Судя по тому, что вся книга выдержана в едином стиле, можно говорить об индивидуальном авторском почерке поэтессы, характеризующемся умелой стилизацией под стилистику вышеупомянутого, незаслуженно преданного забвению направления русской поэзии. И результат чрезвычайно успешен. Осмелюсь сказать, что такие стихи с удовольствием переписали бы в свои тетрадочки и девочки моего поколения, не искушенные в литературоведческой науке, зато всем сердцем принявшие бы ту силу искренности выражения своего чувства, которое так присуще поэзии Елены Ерофеевой-Литвинской. И, думаю, и сейчас читателей и почитателей у этой поэтессы может быть больше, чем у многих признанных классиков. Так понятен ее поэтический язык огромному количеству женщин, чью жизнь ослепило такое же сильное чувство. Недаром Елена приводит как доказательство настоящего признания своего творчества слова одной из ее читательниц: "Как будто обо мне написано".
Очарование лирической героини так сильно, что оно и становится главным достоинством сборника, тем уникальным явлением, которое отличает и ярко выделяет эту книгу среди тысяч появляющихся на полках магазинов поэтических книг. Как ровные драгоценные бусинки старинного ожерелья, стихи нанизываются на одну и ту же нить повествования, перемежаясь крупными вкраплениями, написанными прозой — но такой поэтической, такой страстной и при этом мудрой, что она не диссонирует со стихами. Героями эссе, что добавляет интереса у читателей, являются вполне реальные люди: наши современники или жившие давно, но оставившие после себя ярко горящий свет своей непростой и поучительной для ныне живущих людей жизни. Это легендарный певец Сергей Захаров; Екатерина Гимер-Чистова, чья история любви стала мотивом для написания Львом Толстым пьесы "Живой труп"; Анастасия Ивановна Цветаева, сестра знаменитой Марины… Наверно, только человек, сам переживший грозную мощь несокрушимой временем любви, может с такой тонкостью, таким состраданием и восхищенной любовью писать, как будто о своей, — о чужой жизни, чужой судьбе, чужих страданиях и боли.
Елена Ерофеева-Литвинская не позиционирует себя как человек, для которого написание стихов является его миссией, главным делом его жизни. Подобно формуле Андрея Вознесенского "Стихи не пишутся — случаются/ как чувства или же закат", поэтесса пишет о себе: "Стихи сопровождают меня по жизни, появляясь всегда внезапно, всегда неожиданно, как нечаянная радость…". Поэзия у нее — просто один из способов самовыражения одаренной женщины, так же, как и любовь, семья, воспитание детей, которое Елена тоже называет "каждодневным творчеством". Поэтесса признается: "Я не пишу стихи, я их записываю". "Я поэт по восприятию мира", — так говорит о себе Елена. Наверно, это поэтическое восприятие мира и дало ей силы на выбор своего собственного пути в жизни, профессии и любви. Однако у Елены есть такие образы и строки, которым позавидовали бы многие маститые профессионалы: "Над этим мигом, словно нимб,/ От лампы круг на занавеске"; "Где невским бархатом лазурным/ Зал Мариинки наводнен"; "Поедем на трамвае/ Смотреть на корабли"; "Нам снова повезло/ В багряном яблочном раю/ Познать добро и зло"…
Мне, например, очень нравится стихотворение "Январь" — своей неяркой, но мощной экспрессией. Стихотворение, написанное человеком с идеальным поэтическим слухом.

Ну, а вдумчивый читатель, который любит негромкую, изящную, тонкую, музыкальную поэзию, обязательно найдет в этой книге для себя откровения, которые отзовутся и в его душе.