Литературные известия
Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»
Подписаться  

Главная

Издатель

Редакционный совет

Общественный совет

Редакция

О газете

О нас пишут

Свежий номер

Гвозди номера

Архив номеров

Новости

Видео

Реклама

Авторы

Лауреаты

Книжная серия

Обсуждаем книгу

Распространение

Подписка

Реклама в газете «Литературные известия»

Магазин


       

Контактная информация:
Тел. 8 (495) 978 62 75
Сайт: www.litiz.ru
Главный редактор:
Е. В. Степанов




Гвозди номера № 05 (121), 2015 г.



Юрий Хрычёв
"Теория и практика новых форм классического стихосложения"



М.: "Вест-Консалтинг", 2014

В книге Юрия Хрычёва "Теория и практика новых форм классического стихосложения", вышедшей в 2014 году, предложены к рассмотрению 4 новые формы стихосложения. В данной статье мы рассмотрим две из них — восьмистишная строфа и твердая форма на ее основе.
Начнем со строфы. Итак, строфа — это группа стихов, объединенных каким-либо формальным признаком, повторяющимся периодически. Казалось бы, нет необходимости напоминать сегодняшним ревнителям науки сколько вариантов строф создано за более чем двухтысячелетнюю историю развития мирового стихосложения, но есть поэты и начинающие любители поэзии, которые имеют об этом смутное представление.
В. Е. Холшевников в книге "Мысль, вооруженная рифмами", пишет: "Комбинируя способы рифмовки, клаузулы, размеры, одних только 4‑стиший можно построить до тысячи схем (практически встречается намного меньше)".
Возникает вопрос, а зачем это надо? Это свойство человеческой натуры: мы любим и ненавидим, меланхоличны и эксцентричны, и каждое из этих состояний выражается особым стихотворным способом (сравните произведения: "Мцыри" М. Ю. Лермонтова и "Евгений Онегин" А. С. Пушкина).
И вот, когда, казалось бы, веками все уже отработано, изучено, вдруг (в конце XX века!) появляется заявка на организацию совершенно новой формы строфы. Да еще от не самого известного стихотворца.
Вот эти стихи.



Элегия — стихотворение грустного содержания. А теперь по тексту: 1 строфа — ранняя осень, 2 строфа — поздняя осень, 3 строфа — зима. С точки зрения живописца, картина выполнена уверенными, яркими мазками; с точки зрения философа, это процесс постепенного замирания природы или даже естественного коллапса; с точки зрения писателя, каждая строфа — образ поэтапного движения во времени действующего лица, причем без единого глагола, т. е. с художественной точки зрения, это оригинальное решение заявленной темы.
А как выглядит это произведение с точки зрения формы? Это три строфы, рифмовка каждой — АбАбВ’гВ’г (где буквы — мужские и женские рифмы, прописные женские со штрихом — дактилические рифмы), метр — хорей, в каждом восьмистишии первое четверостишие — хорей трехстопный (3333), второе четверостишие — хорей разностопный (3332).
Все это широко известно, хотя некоторое ритмическое разнообразие создается сочетанием трехстопного и разностопного четверостиший с использованием во втором четверостишии дактилической рифмы. Однако одно это разнообразие не позволило бы автору претендовать на абсолютную новизну, т. к. теоретически подобных вариантов можно создать сколько угодно — фантазируй и осваивай!
Но изюминка, а точнее сказать эвристическая находка автора, заключается в том, что он внес в организацию строфы совершенно новый элемент, который приглушил канонизированную роль рифмы. ЕДИНОЕ СЛОВО в начале каждого стиха восьмистрочной строфы.
Алексей Зименков, старший научный сотрудник ИМЛ им. А. М. Горького, один из рецензентов творчества Юрия Хрычёва, первым обратил внимание на это новшество: "Что можно сказать о строфической новации автора? Как нам представляется, несмотря на то, что анафора никогда прежде не использовалась для создания строфических форм (и поэтому высказанное предложение выглядит довольно привычно), она, подобно рифме, в принципе может создавать ритмико-интонационные единицы с повторяющейся структурой, каковыми и являются строфы."
Автор новой идеи о строфе рассматривает свойство чисто звукового сигнала рифмы в КОНЦЕ СТРОКИ и значение СЛОВА в НАЧАЛЕ СТРОКИ — также, как и выражение конкретного предмета мысли (чего нет у рифмы). В дополнение к аргументам автора могу добавить, что новая форма строфы и новая твердая форма на ее основе, также обозначенная автором, создают предпосылку образования оригинального СПОСОБА построения художественного образа путем последовательного нанизывания на основную идею сопутствующих художественным аргументов.
И вот один из примеров новой твердой формы:



*   *   *

Зайти на разговор,
Зайти, чтобы забыться!
Зайти на спор!
Зайти и удивиться?
Зайти и усидеть,
Зайти, но не раскрыться?!
Зайти! И завладеть,
И насладиться!..

Это миниатюрное стихотворение на тему: зачем, по какому поводу и с какой целью вы собираетесь посетить товарища, сослуживца, родственника или подругу — независимо от времени, погоды и сопутствующих обстоятельств. Особенность восприятия этого текста заключается в том, что вы мгновенно или по истечении времени мысленно представляете с кем, по какому поводу у вас была или может состояться подобная встреча.
Русская строфа — РУСТ (термин предложенный Юрием Хрычёвым. — Ф. М.) родилась в конце XX-начале XXI веков, т. е. ровно через 100 лет после "Серебряного века" в России, стране подхватившей эстафетную палочку развития академических и авангардных методов западноевропейского стихосложения, т.  е. тогда, когда казалось, что верлибр является своеобразным завершением — "ЧЕРНЫМ КВАДРАТОМ" этого литературно художественного направления.

P. S. Продолжение обсуждения новаций Юрия Хрычёва в области сонета и сопутствующих форм читайте в следующих номерах "Литературных известий".

Фёдор МАЛЬЦЕВ



 
 




Яндекс.Метрика
      © Вест-Консалтинг 2008-2022 г.