Литературные известия
Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»
Подписаться  

Главная

Издатель

Редакционный совет

Общественный совет

Редакция

О газете

О нас пишут

Свежий номер

Гвозди номера

Архив номеров

Новости

Видео

Реклама

Авторы

Лауреаты

Книжная серия

Обсуждаем книгу

Распространение

Подписка

Реклама в газете «Литературные известия»

Магазин


       

Контактная информация:
Тел. 8 (495) 978 62 75
Сайт: www.litiz.ru
Главный редактор:
Е. В. Степанов




Гвозди номера № 05 (109), 2014 г.



Михаил Николаев
"Зеркало памяти"


М.: "Вест-Консалтинг", 2011

Пожалуй, впервые о рецензируемой книге мне хочется употребить нелитературоведческий термин "претенциозная".
Книга стихов Михаила Николаева — еще до тех пор, как читатель успевает заглянуть внутрь! — поражает своей "основательностью". Томик карманного формата, в суперобложке, на которой целый коллаж — зеркало в фигурной раме, человеческая фигура под его стеклом, сеть трещин, а под суперобложкой скрывается твердый переплет с золотым тиснением "Михаил Николаев. Зеркало памяти. Избранное". Бумага белая, плотная, верстка стильная — по стихотворению на страницу, каждую страницу украшают виньетки. Раскроешь обложку — первый же "оборот" суперобложки покажет фотографию автора, а также познакомит с его краткой биографией: три сборника стихов (до этого, а не вместе с ним), публикации в периодических изданиях, начиная с журнала "Москва", член Союза писателей России, — и аннотацией к "Избранному". Продолжают всю эту роскошь предисловие Льва Аннинского и факсимиле письма от руки Беллы Ахмадулиной. Некогда знаменитая поэтесса написала Михаилу Николаеву: "Я с искренней и совершенной симпатией к Вам прочла Ваши стихи: одни понравились мне больше, другие меньше, но главное в них — хорошее и достоверное". Впрочем, далее Белла Ахатовна сетует, мол, "не тот я ловкий человек, который влияет на мнение редакций", и деликатно отправляет автора в "Октябрь" или "Юность".
В конце книги — отличное оглавление, из которого следует, что "Избранное" составили четыре цикла стихов за разные годы, а также набор фотографий автора. Строго говоря, именно фото, "подчеркнутые" стихотворными цитатами из себя любимого — прием, с которым я раньше не сталкивалась, — и навели меня на мысль о претенциозности всей задумки этой книги. Захотелось порассуждать, нужно ли такое "архитектурное излишество" поэтическому изданию, привносит ли в веками сложившийся формат стихотворного сборника нечто новое, или это рискованный эксперимент.
С одной стороны, похвально, когда автор думает об удобстве и эстетическом чувстве своего читателя, предлагая ему не только свои мысли, облеченные в слова (мы знаем, безо всякой иронии, что драгоценнее этого для поэта ничего нет!), но и качественный издательский продукт, который, что называется, в руки взять приятно. Разумеется, это выигрышная позиция перед, скажем, книжечкой, напечатанной на газетной бумаге размазывающейся типографской краской, в тонкой обложке и с миллионом опечаток (а мы знаем, насколько типично для современной поэзии такое "минималистическое" оформление). Нет ничего зазорного и в том, что автор старается украсить свою книгу. Публикация фотографии автора — естественный момент для сборника стихов, а сколько их давать да как группировать, личное дело каждого стихотворца. Письмами великих в свой адрес многие "бравируют" при издании книги, это невинное проявление тщеславия. И даже сопровождать собственные фотографии собственными же стихами не запрещено ни Книжной палатой, ни этическими нормами.
С другой стороны, главенствующими в сборнике стихов должны быть сами стихи — такой вот у меня "старомодный" подход. Разумеется, и Михаил Николаев делает акцент на стихах, основная его задача — представить собственное творчество в динамике, в жизненном становлении. Отсюда и тщательная хронологическая "группировка" произведений, и фотографии разных лет. Все элементы декора — лишь обрамление для… ну, скажем, зеркала — недаром же этот образ для книги ключевой, вынесенный в заглавие.
Но, по моим ощущениям, "рама" этого "зеркала" избыточно сложна и декоративна, едва ли не нарочита. Способна "перевесить" впечатление от стихов впечатлением от самой книги.
При чтении быстро понимаешь, что вычурность свойственна не только визуальному, но и поэтическому миру Михаила Николаева. При том, что вообще-то это поэт "традиционного" толка, приверженец силлабо-тонического стихосложения и пейзажно-философской лирики (на что обращает внимание и зоркий автор предисловия Лев Аннинский: "Николаев нигде не отдается во власть социально-политических эмоций, он предпочитает заросли малины-черемухи, крик петуха, трескучее сопенье кота…"). Правда, в стихотворениях за 90‑е годы у Николаева отчетливы гражданские мотивы:

Обидно за державу, это так.
Обидно за себя и за Россию:
Несли свой крест — и нет на нас креста,
И от звезды багровой открестились.

Но тогда всех поэтов, и даже не поэтов, буквально "прошибало" на стихи такого рода…
Что же касается лирики Михаила Николаева, то он в ней демонстрирует то прозрачность и легкость слога, то неожиданную тяжеловесность "украшательства". Буквально на соседних страницах у него "уживаются" такое спокойное стихотворение:

Неясность предвечерних линий
День уходящий сотворил.
Сошлись дома на алом клине
Степенно гаснущей зари… —

И опять же претенциозное:

…Фантасмагория гортанных аллегорий.
Фортиссимо фонарных галерей.

Такая двойственность интонаций, изображений и высказываний проходит красной нитью через все "Избранное" Михаила Николаева, порой "прорастая" совсем неудобочитаемыми оборотами:

Не победив неодолимость
В себе самой сокрытых бед,
Лежит пространства нелюдимость
Сама с собою по себе…

Думаю, это следствие любви Михаила Николаева к "внешним" приемам. Там, где он не ищет "зрелищности", его поэзия иная — внятная и доступная.

Елена САФРОНОВА



 
 




Яндекс.Метрика
      © Вест-Консалтинг 2008-2022 г.